Исследование проблем общественного здоровья и здравоохранения в Российской Федерации: история, состояние, прогноз

Исторический экскурс

В России до 1916 г., когда было создано Главное управление государственного страхования на правах самостоятельного министерства, здравоохранение как система еще не сложилось. Оно существовало в весьма разрозненном виде: была фабрично-заводская, тюремная, военная, путей сообщения, морская, городская и страховая медицина, возникшая в 1912 г. и просуществовавшая до 1930 г. Именно поэтому исследования в области организации здравоохранения в России начались позже, чем по основным проблемам здоровья.
Считается, что первое основательное исследование рождаемости, миграции, брака и смертности было выполнено в России известным ученым, основателем Российской академии наук М. В. Ломоносовым в 1761 г., которое было оформлено в виде рукописи под названием “О размножении и сохранении Российского народа”. Затем в течение последующих 50 лет в России выполнялись отдельные, не связанные между собой, исследования здоровья. Только в 1819 г. в Санкт-Петербурге была опубликована книга К. Ф. Германа “Статистические исследования относительно Российской империи”. Во второй половине XIX века данные о здоровье уже преподносились не просто в описательном плане, но и аналитическом виде, в том числе обработанные математическими методами.
Из статистики населения в тот период выделилась санитарная статистика, то есть статистика здоровья, получившая особое развитие на рубеже XX века, в первую очередь, в условиях земства. Земство – это была уникальная система местного самоуправления, существовавшая в рамках централизованного и автократического государства, то есть отражала наметившиеся ростки демократии. Эти ростки были ликвидированы в 1918 г. в советское время.
Наиболее крупное лонгитудинальное исследование заболеваемости населения в конце XIX века было выполнено в Московской губернии Е. А. Осиповым и продолжалось оно с 1872 по 1895 гг. Затем эти работы продолжали П. И. Куркин и другие. Надо отметить, что в 20-х годах XX в. в связи со становлением государственной системы здравоохранения, пионером которой был Н. А. Семашко (а лорд Беверидж, как известно, описал эту систему в 1948 г.), стали развиваться также исследования в области общественного здравоохранения. Таким образом, в то время практически параллельно в Германии и России появились две ветви: статистика здоровья и статистика здравоохранения.
Ежегодно по проблемам общественного здоровья и здравоохранения в настоящее время защищаются в среднем около 70 кандидатских и 30 докторских диссертаций.
Планирование научных исследований осуществляется “снизу вверх”, когда научные учреждения через соответствующие секции Ученого Совета Минздрава и отделения Академии медицинских наук представляют свои предложения на утверждение с тем, чтобы научная тематика была обеспечена соответствующим финансированием. Принцип государственного заказа, когда заявка на исследования исходит от заказчика, пока в России не реализован.

Исследования в области общественного здоровья

В последние годы исследования в области общественного здоровья сконцентрированы в следующих основных направлениях:
l репродуктивное здоровье, здоровье беременных и новорожденных;
l здоровье детей и подростков;
l распространенность отдельных заболеваний и смертность от них;
l причины и факторы преждевременной смертности населения;
l состояние здоровья пожилых людей.
В основном, эти исследования не носят описательного характера, а учитывают влияние целого ряда факторов и условий (внешнесредовые, социальные, психологические, поведенческие и др.) на здоровье, хотя часто встречаются работы, характеризующие влияние одного или нескольких факторов на какое-либо конкретное заболевание.
Исследования общественного здоровья базируются, как правило, на достаточной научно-статистической основе, включающей в себя определение численности выборки, проведение многоступенчатого отбора, определение репрезентативности, применение методов математического анализа и моделирования. Вместе с тем, уровень применяемых методов достаточно архаичен, мало используются вероятностные подходы, методы кластерного анализа, многофакторного анализа и средне - и долгосрочного прогнозирования. Численность выборки определяется по величине ошибки средних величин и сигмальных отклонений, оценка достоверности определяется по t-критерию Стьюдента, а связи – методом хи-квадрат или с помощью коэффициентов сопряженности, то есть все это делается на уровне методов 30–40-летней давности. Но даже проведенные таким образом исследования дают новые представления об изучаемых объектах и явлениях. Если еще несколько лет тому назад наиболее приоритетной проблемой в здоровье жителей России была преждевременная смертность, особенно среди мужчин, связанная в большей части с алкоголизацией, то в последнее время на первый план вышли проблемы здоровья детей и подростков. Резкое снижение рождаемости в стране обусловлено не столько уменьшением числа женщин детородного возраста, что проявится в будущем, так как доля женского населения в возрасте до 14 лет снизилась в последние годы на 3%, сколько (80%) истинным снижением детородной активности. При этом одновременно сокращается средняя продолжительность жизни у женщин фертильного возраста, например, в возрасте 35 лет за последние 6 лет на 2,3 года. Однако при всей своей значимости основная проблема заключается не в снижении фертильности и рождаемости, а качестве, то есть в здоровье новорожденных. Исследования показывают, что в 1997 г. в Москве полностью здоровыми могли быть признаны только 15,4% новорожденных. К 7 годам, благодаря лечению в педиатрической службе, число здоровых детей увеличивается до 44%, но к моменту выпуска из средней школы их число уменьшается до 36%. Одна из важных причин такой ситуации – состояние здоровья беременных и матерей. В целом по России беременные с нарушениями здоровья составляют 91,3%. С 1991 по 1997 гг. частота анемий выросла в 2,5 раза, преэклампсий – в 3,2 раза, эклампсий – в 4,5 раза, позднего токсикоза – в 1,7 раза. В связи с этим число нормальных родов снизилось на 31,6%, а число родов с патологией возросло в 2,6 раза.
Большой риск для новорожденных представляет поздний возраст (старше 30 лет) первородящих матерей, которые либо вступили в брак (69% из них вышли замуж после 26 лет), либо являлись матерями-одиночками, и большинство из них занимались интеллектуальным трудом. Среди возрастных первородящих в 3 раза меньше здоровых, чем у молодых, в 2 раза выше уровень гинекологической заболеваемости, в 2,5 раза чаще встречались осложнения беременности, а перинатальная смертность плода составила 30,7%.
Исследования, проведенные в 1988–1997 гг. в относительно благополучной по уровню здоровья населения Республике Татарстан, показали, что за последние 10 лет смертность женщин репродуктивного возраста выросла на 43%, а гинекологическая заболеваемость возросла на 21,6%. Доля беременных, отягощенных различными экстрагенитальными заболеваниями, увеличилась почти в 5 раз. Особенно выросли анемии среди беременных (в 5,7 раза), болезни мочеполовой системы (в 3,7 раза), органов кровообращения (в 2,5 раза), поздние токсикозы у беременных – на 47,5%. В результаты современные роды стали представлять серьезные испытания для женщин, плода и новорожденного. Только 35,7% всех родов в Татарстане можно отнести к нормальным, а число здоровых новорожденных сократилось до 15,1%.
Как известно, социальные факторы во многом определяют здоровье беременных. Так, проведенные исследования показывают, что у беременных безработных на 43,2% чаще встречаются простудные заболевания, болезни сердца и сосудов в 2,3% чаще, болезни почек – на 46,7%, анемии – на 30% чаще, чем у работающих.
В неполных семьях заболеваемость детей в 1,5–2 раза выше, чем в полных, причем на первом году жизни в неполных семьях заболеваемость детей составила 3792,6 случаев на 1000 детей, на 2-м году жизни – 5149,3, на 3-м году жизни – 4981,8, то есть на 1 ребенка приходилось 5 случаев заболеваний в год в сельской местности Новгородской, Ростовской и Калужской областей. В семьях, имеющих здоровых детей, нарушения здоровья встречаются только у 11% отцов и 21,5% матерей, имеющих больных детей – соответственно 60% и 80%, а в семьях, потерявших ребенка в перинатальный период – 97% и 98%.
Особое беспокойство вызывает здоровье подростков, среди которых растет частота самоубийств, и которые оказались наименее резистентными к столь быстро меняющимся условиям жизни. Исследования последних лет показывают, что состояние психического здоровья и социальной адаптации современных российских подростков представляет серьезную общесоциальную проблему, так как только 14,4% из них являются психически здоровыми, то есть не имеющими значительных, умеренных или функциональных психических отклонений.
В г. Твери среди неделинквентных (не замеченных в противоправных действиях), то есть благополучных подростков уровень психической патологии составил 669 случаев на 1000 подростков, на 98,8% обусловленный пограничными психическими расстройствами.
Построение биометрических таблиц смертности для различных возрастно-половых групп населения показывает, что в середине 90-х годов в России продолжительность жизни для мальчиков, достигших 16 лет, была меньше, чем сто лет тому назад. Вообще со смертностью населения в последние годы происходит нечто необыкновенное. С середины 60-х годов, когда во многих странах мира наметились переломные тенденции в динамике здоровья населения, в России рождаемость стала постепенно снижаться, а смертность медленно расти практически до 1985 г. Затем в связи с трехлетней антиалкогольной кампанией смертность в 1986-88 гг. резко снизилась, в результате чего было спасено почти 900 тысяч человеческих жизней. После отмены этой кампании смертность незамедлительно стала расти ускоренными темпами и уже в 1992 г. ее уровень превысил таковой до начала кампании. В 1991–92 гг. наступил “демографический перекрест” в России, когда смертность стала превышать рождаемость, и эта тенденция сохраняется и сегодня. В 1994 г. в России были зафиксированы самые высокие показатели смертности за предшествующее десятилетие, после чего смертность стала постепенно снижаться, а средняя продолжительность жизни – соответственно расти. Этот феномен не означал, что что-то было сделано в стране для снижения смертности. Просто к 1994 г. вымерли все те, кто не смог адаптироваться к новым, суровым и, можно сказать, безжалостным условиям жизни, в первую очередь, из социально уязвимых групп и находящихся ниже официальной черты бедности.
Произошло резкое расслоение общества в стране, когда соотношение между благосостоянием 10% богатых людей и 10% бедных стало 1 к 40 (в России в 80-х годах оно составляло 1:4, в США 1:6, в Латинской Америке 1:12), что естественно не могло не отразиться на здоровье населения. Однако переходный период в России по многим субъективным причинам сильно затянулся, и к 1998–99 гг. большая часть людей из группы, приближенной ранее к среднему классу, перешла в неимущую группу, чему во многом содействовали и дефолт, и военные расходы, и утечка средств из страны, резко снизившие возможности социального обеспечения, и прожиточный уровень. В результате период снижения смертности завершился, и в 1999 г. проявилась тенденция ее роста и уменьшения средней продолжительности жизни и рождаемости. По сравнению с 1998 г. в 1999 г. меньше стало рожденных на 67,5 тысяч (или на 5,3%), а умерших стало больше на 151,6 тысяч (или на 7,6%), а численность умерших превысила численность родившихся почти на 1 млн человек – 924,5 тысяч. В результате этих процессов и даже с учетом положительного сальдо миграции (164,8 тысяч человек), главным образом из стран бывшего СССР, численность населения России еще больше сократилась и на 1 января 2000 г. составила всего 145,5 млн человек. Таким образом, негативные явления в здоровье жителей России не только накапливаются, но и нарастают.
В сельской местности идет процесс накопления хронической патологии, как у мальчиков, так и у девочек, и на каждого школьника к 14 годам приходится 1,3 хронических заболеваний, причем патологическая пораженность у девочек выше, чем у мальчиков.
В Нижегородской области заболеваемость 15-летних школьников составила 1808,2%, то есть каждый школьник имел 1,8 заболеваний, причем уровень хронических болезней составил у мальчиков 108,1, а у девочек – 113,6 на 100 осмотренных. В структуре заболеваемости по данным специальных осмотров первые места занимают болезни нервной системы и органов чувств – 29,5%, болезни органов пищеварения – 26,9%, болезни костно-мышечной системы – 18,2%.
Среди подростков в Российской Федерации достаточно быстро растет алкоголизация, причем среди девочек-подростков распространенность потребления алкоголя оказалась даже выше, чем у мальчиков. Среди подростков растет также частота и других вредных привычек (курение, наркотики), ранних и беспорядочных половых связей, болезней, передаваемых половым путем, особенно сифилиса, да и гонореи, недорегистрация которой наблюдается в последние годы.
При этом заболеваемость подростков увеличивается опережающими темпами по сравнению со взрослыми при возрастании доли свежих форм сифилиса (а вторичный рецидивный снижается), врожденного сифилиса, бытового и, особенно, полового заражения подростков.
Самые высокие темпы роста заболеваемости сифилисом отмечаются у девочек-подростков 15-17 лет и, если у них, как и у взрослых, это на 99,9% связано с половым заражением, то у детей до 14 лет – с половым (51%), врожденным (24,9%) и бытовым (24,1%) заражением. Характерно, что среди детей, заразившихся половым путем, 85% составляют девочки, возраст которых снижается из года в год (до 7-9 лет), причем 25% из них составляют жертвы насилия, в том числе в семье. С 1992 г. среди детей, заразившихся сифилисом половым путем, появились и мальчики, число которых с каждым годом увеличивается, а возраст уменьшается (до 6 лет) вследствие насилия над ними.
Исследования последних лет показывают тревожное состояние со здоровьем девочек-подростков, будущих матерей. Например, в Москве в начале репродуктивного периода 65,6% девочек-подростков имеют отклонения со стороны здоровья, 36,1% – хронические заболевания (14,2% – сразу два заболевания, 3,4% – три и более), 23,6% имеют гинекологические экстрагенитальные заболевания, аномалии конституции и патологические состояния, способные ограничить их репродуктивную функцию. Проведенные медицинские осмотры показали, что на 100 девочек приходится 114,8 случаев хронической патологии. Аналогичные данные получены в городах Тольятти, Владивостоке и в других местах. Среди юных беременных отмечена высокая распространенность экстрагенитальной и гинекологической патологии, а беременность у них характеризуется высокой частотой осложнений (92%).
На примере одной, видимо самой важной в настоящее время проблемы здоровья населения, мы хотели подчеркнуть важность и значимость проведенных эпидемиологических исследований общественного здоровья в России. Весьма существенно, что в исследованиях общественного здоровья в последние 5–7 лет наметились тенденции в сторону улучшения качества этих исследований и повышения достоверности их результатов. Больше стало выборочных обследований населения, шире стали применяться лонгитудинальные и когортные исследования, более четко стали определяться группы риска и проблемные ситуации. Исследования и их результаты стали международно-сопоставимыми, чему в немалой степени способствуют совместные работы с СДС, в том числе с NCHS, AHRQ и др., выполняемые в рамках двухстороннего научно-технического сотрудничества между Россией и США, при поддержке USAID и других организаций.

Исследования в области общественного здравоохранения

Исследования в области общественного здравоохранения постепенно теряют свою политическую направленность, ориентированную на доказательства преимущества отечественного здравоохранения, и концентрируются на наиболее актуальных и жизненных для здравоохранения проблемах.
Во-первых, это вопросы реформирования здравоохранения в целом; при этом медицинская помощь должна быть более доступной, ориентированной на предупреждение и возможно раннее обнаружение заболеваний.
Во-вторых, это приоритетное развитие первичной медицинской помощи и службы врача общей практики, то есть тех важнейших звеньев системы здравоохранения, от результатов функционирования которых полностью зависит эффективность остальных, более специализированных уровней медицинской помощи.
В-третьих, это реструктуризация коечной сети, совершенствование работы амбулаторных учреждений и служб, оказывающих неотложную и экстренную помощь.
В-четвертых, это дальнейшее развитие первичной, вторичной и третичной профилактики, улучшение окружающей природной и социальной среды, пропаганда здорового образа жизни и поведения.
В-пятых, это обеспечение качества медицинской помощи и внедрение новых, в том числе ресурсосберегающих клинико-организационных технологий.
В-шестых, это повышение эффективности здравоохранения в целом и отдельных его служб и учреждений путем снижения затрат и улучшения результатов.
Следует отметить, что специалисты, занимающиеся общественным здравоохранением, в целом хуже подготовлены к научной деятельности, и уровень исследований в этой сфере гораздо ниже, чем в области общественного здоровья. Это же касается и выполненных диссертационных исследований, основу которых нередко составляет организационный эксперимент и полученные в нем лучшие результаты, чем в предшествующий эксперименту период. В сфере общественного здравоохранения значительно реже применяются лонгитудинальные и специально организованные выборочные исследования, а используемый аналитический аппарат значительно проще и менее широкий по сравнению с исследованиями общественного здоровья. Несмотря на многолетние усилия отдельных энтузиастов в России, так до сих пор не получила своего применения клиническая эпидемиология, что значительно обеднило клинические исследования и разработки. В результате для доказательной медицины в настоящее время используются зарубежные базы данных, поскольку отечественные еще не созданы и информация для них не накоплена. Поэтому разрабатываемые в стране протоколы и руководства в подавляющем большинстве случаев опираются на мнение экспертов и специалистов, а не на реальные факты и доказанные случаи.
В целом исследований в области общественного здравоохранения выполнено, с одной стороны, достаточно для проведения необходимых преобразований в практике, а с другой – крайне мало для определения государственной политики в этой сфере. Не случайно в России до сих пор нет разработанной и принятой межсекторальной (а не отраслевой) комплексной национальной программы “Здоровье для всех россиян”. В США уже заканчивается срок действия второй такой программы. Первая называлась “Health Promotion. Diseases prevention. Objectives for the Nations” и продолжалась с 1981 по 1990 гг., а вторая – “Healthy people” – была ориентирована на последующее десятилетие.
Среди крупных исследований последних лет в сфере общественного здравоохранения России можно выделить многолетнюю работу, реализованную в виде модели, позволяющей научно обосновать приоритеты в здоровье и от них осуществить переход к приоритетам в здравоохранении, а также исследования заболеваемости, приуроченные к всероссийской переписи населения, и длительное изучение влияния факторов риска на болезни сердечно-сосудистой системы. Много исследований выполнено на региональном уровне и по развитию отдельных служб здравоохранения – противотуберкулезной, эндокринологической, аллергологической, пульмонологической и т. д. Представляют интерес результаты исследования, доказывающие преимущество общеврачебной практики в сравнении с действующей системой участковых терапевтов и участковых педиатров. Особую значимость приобретает научное обоснование реформирования здравоохранения с учетом конкретных условий.
К сожалению, очень часто результаты научных исследований остаются невостребованными и не используются при принятии управленческих решений. Например, исследования в области медицинского страхования не помешали создать весьма сложную и недостаточно эффективную модель обязательного медицинского страхования. Очень модной в последнее время является проблема туберкулеза; для ее решения создана Федеральная программа, охватывающая практически все аспекты проблемы и финансируемая лишь частично, предложено соответствующее законодательство, привлекаются средства фонда Сороса и т. д. Вместе с тем исследования свидетельствуют, что проблема туберкулеза в России не нова и в 1980 г. заболеваемость им была выше на 11%, а число больных – на 14% выше, чем сейчас. Что же изменилось в этой проблеме? Те же исследования показывают, что растет частота поздних случаев выявления, запущенных случаев и соответственно растет летальность. Это связано с резким ослаблением в течение последнего десятилетия всей системы профилактики, целевых осмотров, раннего выявления заболеваний. Кроме того, исследования показывают, что больные туберкулезом сосредоточены большей частью в 6 регионах России из 89 и что практически каждый второй заключенный страдает туберкулезом. Отсюда следует, что “ключевыми” вопросами в снижении уровня туберкулеза являются восстановление системы раннего выявления и интенсивное лечение больных в местах заключения или сразу после амнистии с тем, чтобы снизить опасность для окружающих.
Другим примером не использования результатов исследований и научно обоснованных приоритетов является Программа государственных гарантий по оказанию бесплатной медицинской помощи. Эта важнейшая программа, фактически определяющая гарантированные государством виды и объемы помощи населению страны, хотя и была утверждена Правительством, но может служить лишь в качестве ориентиров, и не может быть реализована ни в одной территории Российской Федерации, так как обеспечивается финансированием лишь на 30–60%. Поэтому перед органами государственной власти должна стоять дилемма: либо совершенно четко признать невозможность выполнения программы и сократить объемы бесплатной помощи, приведя их в соответствие с реальными финансовыми возможностями (а это значит – расписаться в своем бессилии), либо выделить в программе необходимые приоритеты, то есть заявить, что программа в утвержденном объеме будет распространяться не на всех.
Приоритеты могут быть следующих видов: в здоровье (когда определяется, что в первую очередь бесплатной помощи подлежат больные, полностью зависимые от здравоохранения, например, туберкулезом, диабетом и т. д.), в здравоохранении (когда определяется, например, что в первую очередь бесплатно будет оказываться первичная медицинская помощь, так как на ее уровне можно решать до 80% всех проблем здоровья), в населении с учетом социально уязвимых групп когда, как, например, в Голландии устанавливается уровень годового дохода, сверх которого бесплатная помощь не оказывается. Или как в Англии, где население традиционно распределено на 5 групп по видам занятий и показано, что все они требуют не одинаковых, а разных объемов медицинской помощи, так как у них отмечены разные уровни и структура заболеваемости и смертности. Иначе говоря, медицинская помощь не должна планироваться для всех одинаково, а быть дифференцированной.
Кстати, когда после распада СССР в Финляндии разразился финансово-экономический кризис, там постарались в неизменном объеме сохранить лишь первичную медицинскую помощь, что не привело к ухудшению состояния здоровья населения. В США за 1994–98 гг. было сокращено по программе “Медикэйр” 51% всех коек, 11% персонала при увеличении финансирования первичной медицинской помощи на 35%, увеличении числа амбулаторных операций, ранее делавшихся в больницах, на 30%, при внедрении скринингов и других систем раннего обнаружения заболеваний, профилактических программ и других мероприятий. Это привело к существенному улучшению здоровья пожилых людей. В одном из радиологических центров нашей страны при его самом современном оснащении и новейших технологиях эффективность лечения была близка к нулю, поскольку на местах из-за разрушенной (в том числе при введении системы обязательного медицинского страхования) профилактической работы, включающей в себя целевые, периодические, входные и другие массовые медицинские осмотры и обследования, стали выявляться онкологические заболевания в поздних стадиях, когда любая помощь была уже мало эффективной. Из изложенного следует, что самым важным приоритетом в здравоохранении является развитие действенной системы первичной медицинской помощи. На конференции, посвященной 20-летию Алма-Атинской декларации 1978 г., подчеркнуто, что ни одна страна не достигла пока должного уровня развития первичной медицинской помощи.
Можно еще выделить приоритеты по отдельным территориям, ибо как показал в своем исследовании А. И. Вялков, не все территории полностью исчерпывают свои возможности по развитию здравоохранения и поэтому (даже при относительно низких подушевых затратах на здравоохранение) не нуждаются в помощи федеральных структур.
К сожалению, исследования по научно обоснованному выбору приоритетов для Программы государственных гарантий не проводились, так как не было на них социального заказа.
Примеров невостребованности научных исследований и недооценки их роли в решении практических и перспективных задач общественного здравоохранения можно в России, как и в ряде других стран, привести множество. Частично это связано с известными противоречиями между политиками и учеными, причем первые являются носителями субъективных взглядов, а вторые оперируют реальными объективными фактами и данными. Поэтому очень важно с самого начала политиков вовлекать в исследовательский процесс, тогда появится больше гарантий для внедрения результатов. Не случайно появившаяся в последнее время концепция “бенчмаркинга” предполагает объединение усилий многих специалистов.

Перспективы развития исследований в области общественного здоровья и здравоохранения в России

Анализ общих тенденций в динамике развития исследований в данной области свидетельствует о том, что в перспективе требования к методологии и качеству самих исследований, обоснованности и достоверности их результатов возрастут. Резко снизится доля сплошных дорогостоящих исследований, особенно в области достаточно устойчивых явлений, и, соответственно, возрастет доля выборочных и рандомизированных исследований. А это, в свою очередь, предполагает более широкие познания вероятностных подходов, методов классификации и взаимосвязи изучаемых явлений. По научно-статистическому уровню эти исследования приблизятся к лучшим образцам эпидемиологических исследований в странах Запада. Снизится роль официально собираемой статистики здоровья, в которую должны включаться лишь те данные, которые необходимы для мониторинга здоровья и идентификации проблем здоровья, а углубленные выборочные исследования будут способствовать научно обоснованному решению этих проблем.
Важным моментом является приведение используемых терминологии и дефиниций к международно-сопоставимому виду; начало этой работе уже положено на примере выпущенного российско-американского глоссария по качеству медицинской помощи.
Несомненно, свое развитие получит клиническая эпидемиология и доказательная медицина, в результате чего будет создана сеть специальных центров по этой проблеме. Больше внимания будет уделяться группам повышенного риска, изучению факторов риска, лонгитудинальным и когортным исследованиям, которые могут служить серьезной основой для совершенствования системы охраны здоровья. Особое место, особенно в связи с длительным дефицитом финансовых ресурсов, будет отведено исследованиям по установлению приоритетов. Хотелось бы верить, что в России появятся новые научные школы в области общественного здоровья и здравоохранения, и что контакты с ведущими западными центрами будут успешно развиваться.
Исследования в области общественного здоровья и здравоохранения примут более упорядоченный характер, поскольку в перспективе должна быть разработана общенациональная программа “Здоровье для всех россиян”. Лозунг “За здоровую Россию” может стать общенациональной идеей, так как ни одна группа населения (политическая, социальная, национальная, возрастно-половая) не будет против этого возражать. Обществу крайне необходимо сегодня объединение усилий по критерию здоровья населения (не будет здоровья, не будет и экономики). Поэтому исследования, которые будут проводиться в рамках указанной программы, а также реализация комплекса уже известных и обоснованных мероприятий могут привести к следующим реально достижимым целям на ближайшие пять лет:
1. Увеличить среднюю продолжительность ожидаемой жизни населения1: при рождении – на 3 года, доведя ее до уровня 70,2 лет (1997 г. – 66,6; 1998 г. – 67,2), в том числе активной жизни; в возрасте 15 лет – на 4,9 года, доведя ее до уровня 58,1 лет (в 1997 г. – 53,2), в возрасте 45 лет – на 3,1 года, доведя ее до уровня 30,0 лет (в 1997 г. – 26,9), в возрасте 60 лет – на 3,5 года, доведя ее до уровня 19,7 лет (в 1997 г. – 16,2). Уменьшить различия в средней продолжительности жизни у мужчин и женщин до 8,5 лет (в 1997 г. – 11,0).
2. Снизить младенческую смертность (до 1 года жизни) не менее чем на 29%, доведя ее до уровня 12 на 1000 родившихся живыми (в 1997 г. – 17,25; в 1998 г. – 16,9) со среднегодовым темпом снижения в 4,5%.
3. Повысить уровень здоровья детей 1–4 лет, содействуя их оптимальному физическому и нравственному развитию, и снизить смертность в этой возрастной группе, по меньшей мере, на 30%, то есть до уровня 0,7 на 1000 детей (в 1997 г. – 1,0).
4. Повысить уровень здоровья детей в возрасте 5–14 лет, содействуя их оптимальному физическому и нравственному развитию, и снизить смертность в этой возрастной группе, по меньшей мере, на 22%, то есть до уровня менее 0,35 на 1000 детей (в 1997 г. – 0,45).
5. Улучшить здоровье подростков и молодежи в возрасте 15–24 лет и уменьшить смертность в этой возрастной группе, по меньшей мере, на 14%, то есть до уровня менее 16,0 на 1000 населения (в 1997 г. – 18,6).
6. Улучшить здоровье взрослого населения 25–64 года и уменьшить смертность в этой возрастной группе, по меньшей мере, на 6,6%, то есть до уровня менее 8,8 на 1000 населения (в 1997 г. – 9,42).
7. Улучшить здоровье пожилых людей (65 лет и старше) и уменьшить число дней ограничения их активности из-за острых или хронических состояний до уровня менее 30 дней в году.
8. Улучшить здоровье женщин, особенно фертильного возраста, снизив частоту абортов и нежелательных беременностей, а также беременных женщин и родильниц и снизить материнскую смертность не менее чем на 20,3%, доведя ее до уровня менее 40,0 на 100 000 живорожденных (в 1997 г. – 50,2).
Таким образом, при благоприятном стечении обстоятельств (в политическом и экономическом аспектах) можно ожидать более активного развития исследований здоровья и здравоохранения в России.
1 Выделенные возрастные группы известны как переходный возраст.

Ю. Комаров,
В. Чернявский

16.12.2012